A million monkeys

Хорошему писателю иногда случалось изобразить в книге хорошего писателя с доказательными фрагментами из текстов последнего; но сценаристу - никогда (в смысле, я не встречал). Если персонаж фильма заявлен как хороший (выдающийся, гениальный) писатель, то приводимые цитаты неизменно цветисты и/или перегружены тяжеловесными абстракциями; в качестве формы всегда выбирается рассуждение, не повествование; объектом внимания стопроцентно будет внутренний мир либо бытийные концепции. Очевидно, это усредненное читательское представление о том, что такое хороший текст: ровно то, что Набоков называл пошлостью. В этом смысле хорошая литература всегда будет существовать тайно; способность ее узнавать равнозначна приобщению к мистерии. Отдельный интересный вопрос - возможные стратегии практических решений. Написать гениальный фрагмент, чтобы подтвердить гениальность фантомного автора - прекрасный, но, тем не менее, буквалистский путь; к тому же, сегодняшнее озарение легко может стать завтрашней банальностью. Как показать великого писателя, не прибегая к фрагментам апокрифов? В принципе, это частный случай более общей задачи: как убедительно изобразить трансцендентный опыт мунданными средствами текста.